Меня разбудил будильник мобильного телефона. В первые мгновения моего
пробуждения я понял, что жутко не выспался, мой мозг не хотел пробуждаться и
вместо осознания себя, в новом дне, он прокручивал мне картинки из моих
сноедений. Пришлось приложить коллосальные волевые усилия, чтоб присеть на кровати. Я понимал, что мне нужно вставать и собираться идти куда то, но вот куда, я пока не мог понять. Мне в голову стали приходить обрывочные слова моей жены, которые она говорила мне вчера вечером: документы... печать...контора...заверить.... Собрав эти слова в кучу, я стал понемногу вспоминать вчерашний разговор с женой. Из этих воспоминаний я извлёк, что мне нужно идти в кую-то контору, оформить какие-то там бумаги... Сознание всё ни как не желало освобождаться от дымки сна, я вроде как и проснулся, но в голове ещё крутились сны, смешанные с реальностью. Моя квартира, казалась мне щас какой то расплывчатой, не знакомой, поддернутой пеленой смутной дымки. Не осознавая сам себя, я заметил, что я уже не сижу на кровати, а стою на балконе и курю. Как прошёл путь от кровати до балкона, одев на себя джинсы и свитер, я не помнил. Когда я выкурил сигарету, всё стало только хуже - будто последние силы покинули моё тело. Когда я снова зашёл в квартиру, оставив за спиной балкон, со свежим утренним, морозным воздухом и вдохнул тёплый воздух квартиры, у меня слегка потемнело в глазах и я почувствовал, что мне срочно хочется присесть. Мои ноги просто отказывались держать моё тело. Я не стал слушаться позыва присесть, так как из глубины сознания, до меня достучалась мысль, что я тороплюсь в контору, оформлять бумаги. Ко мне в голову, будто из неоткуда, пришло сразу две мысли, с которыми мой сонный мозг едва справлялся. Первая мысль о том, что пора бы уже бросать курить, но как только я подумал об этом, мне страшно захотелось закурить, не смотря на то, что минуту назад, я курил. Вторая мысль о том, что я и понятия не имею, в какую контору мне нужно идти и что за бумаги оформлять, я даже подумал, а не приснилось ли мне это... Пока я думал об этом, я понял, что уже нахожусь в ванной комнате, из крана течёт вода, а в руках у меня тюбик зубной пасты и зубная щётка. Я стоял перед зеркалом, смотрел на себя - сонные глаза-щёлки, пересохшие губы, на щеке красный, рельефный отпечаток от подушки, волосы взлохмочены и торчат в разные стороны. За спиной я услышал голос: "Любимый, что тебе приготовить на завтрак, бутерброды с шоколадной пастой или с паштетом?" - этот голос звучал нежно и был наполнен любовью, к этому лохматому чудовищу, что я видел в зеркале перед собой. "Да" - ответил я, просто не понимая суть вопроса, с которым ко мне обратилась жена, только спустя секунду, после моего ответа, я начал понимать, что значит слово бутерброд, что такое шоколадная паста и паштет, но было уже поздно, ответ уже не отредактировать. "По-моему кто то ещё не проснулся" - ответила мне жена, таким же ласковым и любящим голосом. Не отрывая взгляда от своего отражения в зеркале, я ответил: "Прости кися, я действительно не проснулся, я хотел бы на завтрак бутерброд с паштетом и бутерброд с шоколадной пастой". Моё отражение при этом, не выражало ни единой эмоции, те же сонные глаза и тот же красный отпечаток на щеке. Наконец-то я перевел взгляд со своего отражения, на отражение жены. Её тёмные волосы, почти чёрные, были тоже слегка взлохмочены, но это совсем не делало её "чудовищем", как в моём случае, даже наоборот, придавало её внешности некой игривости, лёгкой эротичности. Она улыбалась мне, её глаза горели огоньком любви, направленной в мой адрес. В тот момент, реальность стала приобретать краски, серая дымка куда то пропала, я тоже улыбался, глядя на свою любимую. "Хорошо" - ответила жена - "сделаю тебе и тот бутерброд и тот" - Снова одарила меня улыбкой и ушла на кухню. Я посмотрел в зеркало, туда, где только что видел чудовище, с отпечатком на щеке, но там больше не было чудовища, там был я - счастливая мордаха, сияющая улыбкой. Я принялся чистить зубы, умылся и окончательно проснулся. Настроение было на высшем уровне. Мы позавтракали, не спеша прихлёбывая кофе, слушая приятную, не навязчивую музыку. Я поблагодарил жену за завтрак, поцеловал, она в ответ поблагодарила и меня. Она всегда так, когда я благодарю её - благодарит меня в ответ, по началу я не понимал, почему она так делает, но уже давно забросил попытки понять это, если благодарит, значит она знает за что. Тут я вспомнил про бумаги, про контору... Глянул на стол - и действительно, там лежали бумаги, которые нужно было куда то отнести, чтоб их заверили и уже на основе этих заверенных бумаг, мне должны были дать конечную бумагу, с печатями и подписями, которую нужно было отнести в ещё одну контору и на основе этой бумаги, мне должны были дать ещё какую то.... Я ненавидел бюрократию, но ей, бюрократии, это было не важно. Как бы там ни было, я должен был сделать это. Я повязал шарф, надел шапку и куртку, нежно поцеловал жену ещё разок, отправился по делам, взяв с собой те самые бумаги, из-за которых мой выходной, превращался в походный день.
Честно говроря, меня давно поражало наше государство, своей дотошной бюрократией. Всё, что бы не произошло в нашей жизни, мы обязаны официально зарегистрировать. Любить - и то нельзя, без регистрации в ЗАГСе, иначе эта любовь, НЕ ЗАКОННА! Если ты живёшь в гражданском браке, как это принято называть, то все вокруг, при удобной возможности, кто намекает, а кто говорит прямо, мол, нужно бы вам расписаться. Некоторых гражданские браки, вообще, откровенно бесят и таких как я с женой, они считают, чуть ли не преступниками. Даже тот факт, что я называю девушку с которой живу, которую люблю - женой, не состоя с ней в законном браке, у многих вызывает волну негодования, не понимания или просто вгоняет в ступор, в отупление. Я откровенно не понимаю, зачем связывать такое чистое чувство, между любящими друг друга и штампом в паспорте, это таинство пары, но ни как не причина для деятельности бюрократии. Тем ни менее, я иду, с бумагами в охабке, по адресу, указанному на клочке бумаги, который мне дали в "конторе № рас", с целью отправить меня в контору под названием "контора № два", из которой, меня направят в контору под названием "всегородская облостная районнокоммунальная административноделовая конторища № питсот", в последней мне дадут заключительную бумагу, которую я обязан отнести в "контору № рас", для проверки, после проверки, я должен буду отнести её в контору под названием "всегородская облостная районнокоммунальная административноделовая конторища № питсот", там поставят печать и если всё правильно, мне нужно будет сходить в "контору № два", где мне, если повезёт, поставят уже подпись. Как тут не любить бюрократию, заботящуюся о нашем благополучии.
Я не сказал бы, что я совсем плохо знаю город, но адреса, который написан в бумажке-направлении, я не знал. Предварительно перед выходом из дома, я посмотрел, где находится эта улица, в интернете, в электронных картах города.
Составил маршрут и получилось следующее - мне нужно было сесть на маршрутное такси, проехать из одного конца города в другой, где пересесть на другое маршрутное такси, проехать ещё немного, а потом ещё минут пятнадцать пройти пешком. Организация в которую я направлялся, находилась в огромном парке, на берегу моря, почти за городом. К моему безграничному изумлению, направили меня в монастырь, к какой то архимонашке и именно она, после ряда вопросов, должна была заверить часть моих документов. Я не знал что мне делать, или смеяться или плакать, я не мог понять, кто сошёл с ума, я или государственная бюрократическая контора, направившая меня в монастырь, для заверения документов. Я очень надеялся, что моя "не религиозность", не повлияет отрицательно, на решение архимонашки, поставить печать в моих документах.
Вдоволь на катавшись на общественном транспорте, который как обычно переполнен до безумия, я прошёл ещё немного пешком от остановки маршрутного такси и оказался перед входом в огромный парк. Не знаю почему, но он мне показался каким то странным, самое старнное, это то, что я никогда тут не бывал, при том, что я очень люблю парки. Парк обрамлял со всех сторон красивый, кованный забор, основаный на фундаменте из симпотичного, гладенького и очень ровного, рыжего кирпича. Вход в парк, означался такой же красивой, оформленной художественной ковкой, аркой, с большой вывеской. На вывеске было написано "Первый городской монастырь". Эти буквы были написаны очень крупно, а под ними, более мелким фрифтом, писалась более подробная информация о моностыре, которую я не читал, за не надобностью. Как мне объяснили в конторе, из которой меня прислали сюда, апортоменты архимонашки, находились внутри парка, нужно было пройти несколько десятков метров прямо, затем свернуть направо и там, в кругу деревьев и находились апортоменты архимонашки. Я пошёл по дороге, вымощеной тротуарной плиткой. В парке было очень красиво, красиво подстриженая травка, высокие стройные деревья, всё выглядело благородно и очень приятно. Тут я понял, почему парк, показался мне странным. В виду того, что на улице стояло начало марта, деревья и трава в парке, необъяснимым образом, были зелёными. Кроны деревьев покрывала густая зелёная листва, необычной формы, таких лисьев я, никогда раньше не видел. Между крон деревьев пробивались солнечные лучи, картина получалась как минимум живописной, ато и какой то сказочной. Мне даже показалось, что стало теплее, что тоже было странным, ведь я всё ближе, приблежался к морю, его ещё небыло видно, но шум прибоя был слышен. Я даже забыл, куда я направлялся, окружающая меня картина, явно противоречила с реальностью, что то будто было не так. Решил не давать волю фантазии, я свёл всё к тому, что это просто деревья и трава, не известной мне породы, которые не боятся холода. И двинулся дальше.
По дороге, мне то и дело встречались монахи, облачённые в чёрные рясы, они
ходили меж деревьев, склонив голову и напевая себе под нос, свои церковные ни то песни, ни то нытьё. Перед поворотом направо, куда мне нужно было свернуть, я попал на большую площадку без деревьев, с этой площадки открывался панорамный вид на море, искрящееся в весенних лучах солнца. Если пойти налево, там распологался сам монастырь, к нему ведет широкая мощённая дорога. По краям дороги распологались скамейки, на некоторых из них сидели монахи, вели какие то беседы, то и дело, поднимая указательный палец, устремлённый в небо. Мне же, нужно было налево, туда не вело дороги, только вытоптанная тропинка, вихляющая среди кустов и деревьев. Через несколько метров пути по тропинке, я увидел памятник из красного камня, видимо из гранита, он виднелся между крон деревьев, на расстоянии примерно метров двадцать от меня и находился он явно за пределами парка, Этот памятник я отлично знал, он находится в парке, в котором я ни раз гулял с женой, мы очень любили гулять там. Но если этот парк находился по соседству с парком в котором я нахожусь, как так случилось, что я не видел этого парка раньше... Думая от этом, я вышел на прогалину. Прогалина была удивительно четкой, представляла собой правильную окружность, по краям которой росли деревья и кусты, внутри окружности из деревьев и кустов, стоял дом. Я ни как не ожидал увидеть здесь этот дом, ведь в бумажке-направлении, писалось про апортоменты, а передо мной стоял ветхий дом, он был сколочен из разных кусков фанеры, листов ДСП и даже из старых дверей, в фассадной стене была дверь, оббитая старым, рваным кожезаменителем, не понятного цвета. Над дверью была вывеска с надписью: "Архимонашка...", а дальше надпись испорчена дождёи и солнцем. Этот дом не был конкретного цвета, он был всех цветов, каждый кусок ДСП или фанеры, или очередная дверь, прибитая к каркасу дома, использовались ранее разными людьми, и естественно, что каждый красил свою дверь или фанеру, которую ранее использовал в своём жилище, в тот цвет, в который ему хотелось. Потом это дело люди заменили новыми дверями, шкафами и прочим, а это старьё отправилось на свалку. Кому могло придти в голову строить дом из этого хлама и старья, я не знал и знать особо не хотел. Признаюсь честно, мне стало очень не по себе, мне нужно было в этот дом, но я не пог перебороть себя ступить в окружность, в ней будто даже деревьям и кустам было как то не по себе, и они не росли в окружности. Я очень хотел просто развернуться и уйти подальше от этого места, не имея и малейшего понятия о том, что меня так отпугивает отсюда. Ощущение тревоги только возрастало, от одного только взгляда на этот дом, но мне очень нужно было заверить тут бумаги, нужно было войти внутрь, как ни крути. Собравшись с духом, я сделал пару шагов к дому, от чего моя тревога просто стала зашкаливать. Под горло подкатил ком, стало как то трудно дышать, я понимал, что моя тревога не обоснована, но я не мог остановить её, как ни старался, даже напротив - чем больше я старался её остановить, тем сильнее она прогрессировала. Я хотел было позвать архимонашку, узнать, есть ли она, но не мог выдавить из себя ни звука, тем более я не знал её имени, а звать словом "архимонашка", человека у которого есть имя, мне казалось недопустимым. Сделав ещё один не уверенный шаг к домику, я почувствовал, как у меня по спине пробежал холодок, от которого меня передёрнуло всем телом, я почувствовал слабость в ногах, меня замутило. Я больше не понимал, что происходит, в глазах на миг потемнело, когда это прошло - замелькали "звёздочки", понимая, что я нахожусь в миге от потери сознания, я сделал попытку шагнуть назад, за спиной было дерево, к которому я прислонился спиной и прикрыл глаза. "Звездочки", всё не проходили, хорошо хоть тошнота потихоньку успокаивалась, но сил стоять на ногах, всё равно не хватало. Я решил постоять так, облокотившись об дерево, пока не пройдёт приступ непонятно чего, впервые за свою жизнь, я испытывал такое состояние. Простояв так некоторое время, я почувствовал, что мне стало немного легче, но "звёздочки" не проходили, они всё так же навязчиво мелькали, в темноте закрытых глаз, они казались обезумевшими звёздами, которые носились по ночному небу. Приоткрыв глаза, я глянул под ноги, под ногами лежала папка с документами, видимо она выпала у меня из рук, но я не помнил этого, я даже не понимал, сколько времени я так простоял, считая "звёздочки". Когда я поднял взгляд выше, моему изумлению не было предела...
Я увидел рядом с собой мою жену, она выглядела печальной и обеспокоенной одновременно, она смотрела на меня глазами, полными тревоги. "Ты как? Полегче?" - спросила она у меня, придерживая меня рукой за предплечье. Я ничего не отвечал, я просто ничего не мог понять, откуда рядом со мной моя жена, как она тут очутилась....и вообще, где это, собственно говоря "тут"? Сквозь "звездочки", я стал рассматривать местность - мы стояли возле асфальтированной дороги, на земле, покрытой жёлтой, выгоревшей травой. Я отлично знал это место, мы находились в родном посёлке жены, в десяти метрах от кладбища. Как только я понял, где мы находимся, на меня навалилась волна воспоминаний: телефонный звонок, весть о смерти бабушки жены, поспешные сборы в дорогу, поездка в автобусе, где не работал кондиционер, было очень душно и жарко, в следствии чего, мне стало очень плохо. Благо, что мы уже приехали и нужно было выходить из автобуса... Так мы и оказались на обочине дороги. Я ещё немного постоял, глядя на свои персональные "звездочки", одни угасали, другие будто улетали, не возвращаясь, последняя оставшаяся звездочка, покружила-покружила, и вдруг видоизменилась, стала большой мухой и улетела прочь, противно жужжа. Я ещё раз глянул себе под ноги, но никакой папки с документами там больше не было. "Не уже ли, весь этот поход в парк, к архимонашке, мне просто привиделся, из-за приступа дурноты в автобусе?" - в недоумении подумал я. Так и не объяснив себе этот момент, я решил просто закрыть свой, безмолвный вопрос к самому себе, всё же я склонялся к тому, что это мне привиделось, ведь реальность была именно в этот момент. Я чувствовал руку жены на предплечьи, чувствовал горячий летний ветер, какой то противный, кисловатый запах, витавший в воздухе... Всё это было более чем реально, чего не скажешь о походе в монастырь, по бюрократическому вопросу к монашке, пусть даже хоть трижды "архи". "Мне уже получше" - сказал я жене - "можно идти".... И мы пошли.
Мы шли по дороге кладбища молча. Я уже бывал тут однажды и дорога мне была знакомой. Нам нужно было пройти ещё немного прямо, потом свернуть в ряд, состоящий из могил, по обе стороны дороги и через шесть "мест", было то, к которому мы шли. Кладбище было таким, как показывают в американских фильмах - без оград вокруг могилы, просто стояли кресты и памятники над холмиками могил. Конечно же этому кладбищу было очень далеко до американских, оно было очень не опрятным, кругом валялись пластиковые бутылки из под воды, бутылки из под водки, этикетки от конфет и шоколадных батончиков. Другими словами, кладбище напоминало свалку-light (облегчённая версия свалки). Возле некоторых могил были люди, где по одному, где по несколько человек, все были исключительно угрюмы, некоторые просто стояли, опустив голову, некоторые разговаривали с крестами и памятниками, стоящими над могилой их родственников, так же можно было услышать плач, даже рыдания. Ничего удивительного, для кладбища это вполне нормальная "музыка" - плач, рыдание, крики отчаяния и карканье ворон. Вороны всегда слетались на кладбища, для людей это место скорби и печали, для воронов же - место, где можно поживиться объедками. По поводу объедков... Я не имею предрассудков по поводу кладбища, для меня это просто земля, такая же как и в любом другом месте, если так подумать, кладбища везде, в каждом миллиметре почвы. За всё время жизни человечества на земле, люди умирали где угодно, их хоронили и с течением лет, места похорон забывалсь, на этих местах строили дома, детские площадки, рестораны... Но я не понимал, как можно на кладбище пить и есть. Не понимал вовсе не из-за того, что это особое место, где еда не должна лезть в горло, я не понимал саму идею этого действа. Зачем есть на кладбище, зачем специально таскать с собой еду и выпивку, чтоб сидеть именно на кладбище и есть её, пить. В чём тут смысл. Родился человек - мы собираемся чтоб есть и пить, умер человек - то же самое... Как то глупо получается, будто смерть человека или рождение, пробуждает в людях неудержимое чувство голода, жажды и желание выпить чего покрепче. Больше всего я не понимаю, как получается так, что люди которые сюда приходят, со своим особым, уважительным отношением к кладбищу, с осознанием того, что тут лежат их родственники, наевшись, напившись, оставляют после своей трапезы бутылки, упаковки, пакеты. Куда девается в тот момент вся их уважительность?... Витая в своих размышлениях, мы незаметно подошли к нужному нам месту. Я обратил внимание, что в нескольких шагах от места, моя жена резко остановилась, я взглянул на неё - её большие, красивые глаза, в которых чаще всего блестел огонёк любви, нежности и доброты, сейчас выглядели одновременно испуганными и возмущёнными, не понимающими и влажными от слёз, которые вот-вот, собирались потечь по её щекам, двумя солёными ручейками... "Не уже ли они её так похоронили..." - выдавила она из себя, таким голосом, который не поддаётся описанию, я никогда не слышал такого голоса от моей, жизнерадостной и весёлой жены. Ничего не понимая, я глянул в ту сторону, куда смотрела жена, туда, где должна находиться могила её бабушки. От увиденного я оторопел, мне показалось, что волосы на моей голове зашевелились. Вместо аккуратного холмика могилы, устланной цветами, я увидел полузасыпанную землёй яму. В этой яме, наполовину засыпанное землёй лежало тело, окутанное мешковиной. Каждый сустав был перемотан верёвкой, включая и шею, это было похоже на жуткую куклу. Из ямы, едва слышно, доносился сдавленный человеческий стон, мне показалось, что "кукла" шевельнулась, в ту же секунду, я спрыгнул в яму, сам не понимая, своих же действий. Я схватил "куклу" за руку и моя рука, не почувствовала нчего, хоть отдалённо напоминающее человеческую руку, под мешковиной будто была вата. Кукла была невероятно лёгкой, там не было человеческого тела. Это была просто кукла, но зачем её сюда положили и куда подевалось тело??? Я был в панике, меня колотила дрожь, моему изулению не было границ, изумление смешивалось с слепой злобой и с неописуемым страхом. Я откинул куклу в сторону и замер, стоя в яме. "Стон.... ты его слышишь?...этот стон, он из ямы..." - проговорила моя жена с таким видом, что я подумал, как бы она не потеряла сознание. Я действительно слышал стон, он исходил из под завала земли в том районе ямы, где должна была находиться голова покойника, естественно же в гробу. Я стал копать, раскидывая землю руками в разные стороны. Под небольшим слоем земли, мои руки наткнулись на что то твёрдое, на какой то пластиковый предмет, я стал выкапывать его. Этот предмет оказался ведром, пластиковым ведром, зелёного цвета с белой ручкой, для его переноски из этого ведра, доносился стон, я был в этом полностью уверен. Я дернул за ручку ведра, оно оказалось достаточно тяжелым, но я всё же выдернул его из земли и тут же упустил. Оно упало и из него высыпалась земля и огромный ком червей. Самых обыкновенным дождевых червей, но они были невероятно длинными и толстыми, они могли запросто сравниться по размерам с взрослым ужом. Когда комок червей вывалился из ведра, прямо мне под ноги, черви тут же стали расползаться кто куда. В этот момент мне захотелось просто визжать, от ужаса и отвращения - я ненавидел червей, от одного их вида, меня воротило, а тут ещё и такие огромные... В панике, я стал карабкаться прочь из ямы, но давалось это с трудом, земля была влажной, скользкой и мне под руки, то и дело попадались такие же огромные черви, какие то сороконожки и муравьи. Не помня себя, я выкарабкался и просто без сил упал на землю, я испытал на столько сильное потрясение, что у меня небыло сил подняться на ноги. Моя жена бросилась мне на помощь, помогла подняться. "Идём отсюда, прошу, идём отсюда..." - повторял я, охрипшим голосом, срывающимся на истеричные нотки. Мой взор стал мутнеть, затуманиваться, воздух вокруг нас, вибрировал каким-то не понятным жужжанием, я понял, что вот-вот вырублюсь. Я понимал, что если я вырублюсь, моя жена не сможет унести меня, я слишком не посильная ноша, для стройной, худенькой девушки, как моя жена. Собрав всю волю в кулак, я пообщал себе, что ни за что не вырублюсь, нам нужно идти и сделал неловкий шаг. Только благодаря помощи жены я держался на ногах, я чувствовал, что она не может больше меня держать, её силы были на исходе и тут я увидел в шагах пятнадцати - двадцати, какого то мужика, он тоже не особо уверенно держался на ногах. Он будто тоже из последних сил, пытался покинуть кладбище, но для меня он стал надеждой на помощь, я не стал кричать, звать его, всё равно не смог бы, у меня не осталось сил на крик. Охрипшим, едва слышным голосом я сказал жене: "дотащи меня к тому мужику....он должен нам помочь..." Мы с трудом прошли метров пять и я наступил на что то скользкое, подскользнулся и рухнул всем телом в большую, грязную лужу, едва не утащив за собой мою любимую. Сделав пару попыток подняться, я видимо израсходовал последние силы, перед моими глазами, всё поплыло и почернело, вокруг была лишь темнота и жужжание, чувство стыда и отчаяния. Моё тело обволакивало что то мокрое и липкое, рядом со мной звучал голос моей жены:"...ну же...вставай....втавай....котик, вставай, опоздаешь ведь..."
Я лежал в постели, в нашей с женой квартире, весь мокрый от пота, моё тело облепило одеяло, оно было мокрым, как после стирки. Глядя в потолок я проговорил, невнятным голосом: "встаю, любимая....уже встаю...."
мне нравится как ты пишешь 